Андрей Александрович Берс

Андрей Александрович Берс:
человеческий и эстетический факторы

Галина Курляндчик

Знакомство с Андреем Александровичем Берсом было одним из первых в Отделении информатики ВЦ СО АН СССР, куда меня привел на работу мой муж, Яков Курляндчик, в то время аспирант Андрея Петровича Ершова, в конце февраля 1972 года. Тогда же, в первые мои рабочие дни, Андрей Петрович поручил мне вычитывать свой доклад «О человеческом и эстетическом факторах в программировании». С этого момента я многое в жизни оцениваю с точки зрения человеческого и эстетического факторов. Об Андрее Александровиче Берсе вспоминается тоже в рамках этих двух факторов.

Человеческий фактор. Яркий, громкий, страстный, порой даже вздорный и при этом заботливый, скрупулезный, внимательный и ранимый, обидчивый, но, главное, всегда искренний! Искренность – это, скорее, детская черта, а Андрей Александрович сумел сохранить это качество на всю свою долгую жизнь. Поэтому я ему прощала неудачные шутки и прочие мелкие несуразности. Я твердо знала, что он желает мне добра, и желает мне добра абсолютно искренне.

Для меня, для моего мужа, моих детей, он был наставник, ментор. Я видела у него очевидный дар просветителя. За сорок с лишним лет нашего с ним знакомства мне пришлось не раз наблюдать, как он отыскивал талантливых молодых ребят, брал под свое крыло, начинал с ними интересный проект, а когда у них «вырастали крылья», они становились специалистами и покидали его «гнездо», но всегда оставались благодарны своему Учителю. Это могут подтвердить выпускники ФМШ, участники Летних школ юных программистов, студенты НГУ и многие сотрудники и гости Отдела программирования. Андрей Александрович умел заразить своими идеями, а главное, как истинный просветитель, умел вызвать у детей, у молодых и не очень молодых людей интерес к знаниям, как научным, так и относящимся к разным областям культуры.

Не один урок преподал Андрей Александрович и мне. У меня всегда вызывало уважение его бережное отношение к своим семейным корням. То, что его род насчитывал к тому времени уже девять веков, впечатляло. Наша последняя встреча с Андреем Александровичем состоялась в Великом Новгороде на конференции SORUCOM-2011 Мне было приятно, что Андрей Александрович радостно приветствовал меня. Мы несколько раз беседовали, он делился своими новостями. А после конференции его путь лежал в Ясную Поляну. Он мне сказал: «Поеду к своим». На этом мы расстались. Потом оказалось – навсегда. Я думаю, что это была последняя поездка Андрея Александровича к «своим». Меня греет мысль, что я его туда как бы «проводила». (Из Википедии: Андре́й Алекса́ндрович Берс . Родился в 1934 году в Свердловске в семье А. А. Берса и Е. М. Берс, известных уральских археологов^. Отец был арестован в 1935 году и в 1937 году расстрелян, впоследствии реабилитирован. Отец приходился внучатым племянником жене Л. Н. Толстого Софье Берс. В память о родителях в Екатеринбурге проводятся археологические конференции «Берсовские чтения»).

Эстетический фактор. Вы, наверное, ждете, что, говоря об эстетике, я расскажу о внешнем облике Андрея Александровича. Но об этом скажут и другие, так как о его внешности и имидже невозможно не сказать. Они бросались в глаза всем. Но я хочу рассказать о Книге. Уважение, терпение и даже трепет к Печатному делу сближали меня с Андреем Александровичем не единожды.

Мой первый опыт сотрудничества с А.А.Берсом в этой области относится к началу 70-х годов. Готовили к изданию Эскизный проект многоязыковой системы БЕТА. Не помню точно, кажется, несколько томов в 10 экземплярах каждый, то есть несколько десятков книжек. Тексты проекта были напечатаны на обычной печатной машинке, скопированы до нужного количества на отечественной копировальной машине «Эра» и переплетены в книжки, по своему виду ничем не отличающиеся от обычных рабочих отчетов, весьма скучных и однообразных. Не хватало только обложки, оформление (сейчас бы сказали – «дизайн») которой и придумал Андрей Александрович. Нужное количество цветных (!) обложек также скопировали на множительной технике Вычислительного центра. Требовалось впечатать во все обложки название проекта, отдельных томов и выходные данные. В те годы самая продвинутая немецкая печатная машинка «Оптима» со шрифтом, имитирующим офсетную печать, была на ВЦ только в Фонде алгоритмов и программ, которым заведовала И.А. Виткина. Андрей Александрович договорился с Инессой Андреевной, которая в конце рабочего дня передавала мне ключ от кабинета с машинкой, и я на протяжении нескольких вечеров (днем там работали сотрудники Фонда, а у меня было много других обязанностей на своем рабочем месте) впечатывала в каждый экземпляр обложки всю необходимую информацию, чтобы добиться эффекта типографской ПЕЧАТИ, недостижимого при работе «под копирку». В результате мы все гордились своим «изданием» Эскизного проекта БЕТА, а я оценила творческие наклонности Андрея Александровича. Мне потом не раз пригодился в работе и в обычной жизни его пример. Я пыталась, как и он, украшать небольшими интересными деталями нашу порой безликую и однообразную действительность.

Этот «издательский» эпизод с проектом БЕТА (мне так кажется) не очень прямо, но гармонично привел Андрея Александровича к проектам в полиграфии. Здесь его художественно-изобретательские способности проявились в полную силу. Я говорю о проекте РУБИН (программа компьютеризации производственных процессов редакции и издательства газеты "Правда"), а также МРАМОР и САПФИР. Не могу сейчас объяснить, чем эти проекты отличаются друг от друга, но знаю точно, что это было большое дело. В связи с этими полиграфическими делами хочу рассказать о двух эпизодах, свидетелем которых я была.

Первый пример. В рамках полиграфических проектов Андрей Александрович привез для работы итальянские пишущие машинки «Оливетти». И одну из них отдали в мое распоряжение для нужд Библиотеки А.П. Ершова, а Андрей Александрович научил на ней работать. Это было потрясение: на экране отображалась строка, в которой можно тут же исправить ошибки, а готовый текст записать на диск! Сейчас это кажется забавным. А вы бы видели в те годы глаза столичных корреспондентов, которые наведывались к Андрею Петровичу Ершову и наблюдали в его библиотеке, как я работала за экраном, как я распечатывала давно набранные и отредактированные тексты, например, стихи Андрея Петровича! Это была мечта любого пишущего человека, мечта, которая воплощалась в жизнь. И для меня этот опыт напрямую связан с энергией и организаторскими способностями А.А.Берса, который первым приобщил меня к этой мечте.

Второе воспоминание относится к Москве 1985 года. Я была в командировке, выполняя разнообразные поручения Андрея Петровича Ершова, который в это время там лечился после операции. Одно из заданий Ершова привело меня в издательство «Правда», святая святых всей советской полиграфической промышленности. Андрей Александрович встретил меня на проходной и повел в свои владения, показал некоторые эксперименты с набором и печатью, управляемые с помощью ЭВМ. О таком, пожалуй, можно было прочитать только у фантастов, не то, что увидеть наяву. И еще мне бросилось в глаза, с каким уважением относились к Берсу сотрудники издательства. Я даже почувствовала гордость от знакомства с таким человеком.

Вот так. Я закончила словом «человек». Это главное слово.

Трудно сказать: «Он был».
Будем помнить Андрея.
Всех, кого знал, с кем дружил,
Сделал он ярче, добрее.

Февраль 2013 года

Санта Клара, Калифорния